Психологический разбор «Энканто». Почему семья Мадригаль далеко не идеальная

Мультфильм «Энканто» – яркая и красочная картина о семье Мадригаль, которая живет в горах Колумбии. Слоган мультфильма гласит: «В этой семье все уникальные… Кроме Мирабэль». И уже эта мысль может заставить психотерапевта задуматься о том, а не дисфункциональная ли семья Мадригаль? Что значит этот термин, по каким законам живет такая семья и можно ли изменить в ней привычное положение вещей? Разберемся на примере мультфильма «Энканто».

Признаки дисфункциональной семьи

Одним из главных признаков функциональной семейной системы является ее способность к изменениям. Дисфункциональная же семья – это семейная система, которая характеризуется большой ригидностью: она живет по жестким правилам, а за каждым членом семьи закреплены определенные роли. При этом индивидуальные потребности и чувства каждого члена семьи игнорируются.

Другие признаки дисфункциональной семьи:

— Отрицание проблем и поддержание иллюзии «у нас все хорошо»;
— Обособленность семьи, редкое общение с посторонними;
— Проблемы с границами, в том числе проблема осознания собственного я: «Мы обязательно ужинаем вместе каждый вечер, но действительно ли Я этого хочу?»;
— Сложности с пониманием собственных чувств и их выражением;
— Проблемы с выражением недовольства и злости, подавление своих чувств и потребностей ради «блага семьи»;
— Следование жестким правилам и ритуалам, «несмотря ни на что»;
— Члены семьи скрывают какой-то секрет (например, алкоголизм у отца) и поддерживают фасад благополучия.

Почему семья Мадригаль дисфункциональная

Почему может сложиться такой вид семьи? Типичный сюжет разворачивается в мультфильме «Энканто»: 50 лет назад в семье Мадригаль трагически погиб Педро, муж Альмы Мадригаль, вскоре после рождения у них тройняшек. Для того, чтобы выжить и поднять детей, ей приходится отключить свою эмоциональность.

«Болезнь замороженных чувств» – это один из главных признаков дисфункциональной семейной системы, у которой не хватило ресурсов и внешней поддержки, чтобы эмоционально «переварить» травму.

События, которые приводят к такой хронической заморозке, обычно очень сильные и масштабные: например, война, репрессии, большое горе. Чувства, спонтанность, творчество становятся для такой системы слишком опасными из-за своей непредсказуемости. Жесткие правила, навсегда расписанные роли и контроль – это спасение от невыносимой боли.

А когда очень больно и горестно, человеческая психика включает защитный механизм, своего рода анестезию. Это хорошо и нормально, если это временно. Но если прожить горе и вернуться к нормальной эмоциональности не получалось, например, надо было годами продолжать напрягать все силы и справляться, что и пришлось делать Альме Мадригаль, то в такой семье закрепляется паттерн: не чувствовать, быть «слегка» неживыми.

Травма преподносит семье Мадригаль и свои дары: сверхспособности и волшебство. И с этого момента семья живет ради других, постепенно вовлекаясь в миф: у нас все отлично и чудесно, нас любят и ценят другие люди, а о прошлом нет нужды вспоминать. Теперь каждый новый член семьи будет получать свой чудесный дар – равно жесткую роль, которой будет обязан следовать всю жизнь. Отказаться нельзя.

Но человеческая эмоциональность сильно связана с витальностью, творчеством, способностью слышать другого, проявлять гибкость и выстраивать близкие отношения, а также с физическим здоровьем. В семье Мадригаль члены семьи внешне весьма счастливы, талантливы и дружны, но в глубине они не слышат, да и не очень-то знают друг друга. Они общаются фасадами или ролями, у них нет возможности ни проявить свою суть, ни поделиться друг с другом сложностями. Между ними нет истинной близости, зато назревают скрытые конфликты.

Что дисфункциональная семья может «передать» потомкам

«Все должно быть идеально», повторяет бабушка Альма, и ей никто не перечит, ведь ей уже столько пришлось пережить. Эмоциональное напряжение и накапливающиеся проблемы игнорируются, и благополучие семьи в буквальном смысле начинает трещать по швам.

Через поколение или два такой способ вытеснять чувства и подавлять конфликты может привести к сильной соматизации: один из членов семьи может заболеть и стать «носителем симптома» – тем, кто, наконец, ясно и неотвратимо заявит: «Хьюстон, у нас проблемы!».

Это может быть химическая зависимость или психическое заболевание, иногда это может быть расстройство пищевого поведения. Такой член семьи станет в чем-то недееспособным, вечно болеющим, мешающим и требующим внимания. Но, как ни странно, он будет объединять остальных членов семьи, которые вынуждены будут заботиться о нем или даже «спасать». Образуется жесткая связка: заболевший / нефункциональный / зависимый – спасающие / гиперфункциональные / созависимые. Это то, к чему в итоге может прийти семейство Мадригаль. И первый кандидат на роль недееспособного заболевшего – это главная героиня Мирабель.

Какие функции несут члены семьи Мадригаль

Джульетта, старшая дочь Альмы

Старшая дочь Джульетта получает дар заботиться и исцелять. Вполне «логично», что она выбирает себе мужа, который постоянно нуждается в ее исцелении: то поранится, то аллергия замучает. А такая связь может сигнализировать о созависимых отношениях.

Джульетта добра и заботлива по отношению ко всем жителям деревни, а также по отношению к «бездарной» Мирабель, а вот тяжелого состояния других своих дочерей – Луисы и Изабеллы – не замечает.

Пепа, средняя дочь Альмы

Пепа обладает даром влиять на погоду своими эмоциями. Ее роль – создавать благостную атмосферу. Ей нельзя расстраиваться, злиться, плакать, иначе вся семья, а особенно ее мать Альма (что говорит о незавершенной сепарации), будут разочарованы, поэтому она тратит много сил на сдерживание и подавление чувств. Но силу эмоций невозможно контролировать постоянно, как невозможно контролировать грозу. Неудивительно, что Пепа становится довольно нервозной и неуравновешенной, и ее эмоции регулярно разражаются и проливаются наружу, заставляя Пепу чувствовать себя еще более виноватой.

Бруно, младший сын Альмы

Бруно – это тайна семьи, тот, о котором нельзя говорить, тот, с которого якобы начались проблемы. Его дар – предвидение. Но в этой семейной системе разрешается видеть только позитивное, неприятная же реальность под запретом. Бруно объявляется тем, кто «накликал беду» и в итоге изгоняется из семьи. Неосознанно принимается решение со странной логикой: «Если мы не будем о нем говорить, то и проблемы нет», поэтому «Не упоминай Бруно!».

В следующем поколении, у внуков Альмы, патологическая динамика нарастает, а роли становятся еще более жесткими.

Изабелла

Изабелла – это красивый фасад семьи. Ей запрещено злиться и быть неопрятной, но зато ей не надо трудиться и можно быть глуповатой. Ее роль – быть красивым нежным цветком и радовать глаз. О ее истинных желаниях никто не спрашивает.

Луиза

Луиза – силачка обязана всем помогать и перетаскивать тяжести, служить другим, не вспоминая о себе. У нее нет права на усталость, отдых и беззаботность. Она тоже не имеет права проявлять злость и недовольство, зато снедаема изнутри чувством вины: «Я недостаточно стараюсь, надо сделать еще немного, тогда им наконец-то будет достаточно». Она, пожалуй, самая гиперфункциональная и созависимая из всей семьи. Если ее сестра Изабелла – ярко выраженный истероид, то Луиса – типичный представитель мазохистического типа личности.

Долорес

Долорес – та, которая слышит. Ее функция – улавливать шорохи и нюансы, быть чуткой. Долорес обладает умом, хитростью, она ощущает и свои потребности тоже. Но чаще всего Долорес молчит, особенно о своих желаниях.

Камило

Это трикстер, шут, тот, кому позволено дурачиться и веселиться, а также проявлять актерский талант. К нему мало кто относится серьезно, и это дает ему определенную свободу. Но это и самый невидимый член семьи Мадригаль. Кто он, чего хочет, что ему интересно, как он на самом деле выглядит – неясно. Невербальное послание ему от семьи: «Повесели нас и исчезни». Довольно трагическая роль.

Антонио

Антонио – «наш любимый младшенький». Так часто бывает, что самую тяжелую динамику семьи «забирают» на себя старшие дети, а младшим достается больше пространства для маневра. Его дар – понимать язык птиц и зверей. Антонио – это персонаж, которому действительно позволено быть ребенком. Ему многое прощается, он может играть и быть беззаботными, и, скорее всего, получит в ответ снисходительный, а не суровый взгляд бабушки. Тем не менее, Антонио ощущает, что ошибиться и быть как Мирабель – это страшно.

Мирабель

Главная героиня Мирабель проявляет симптом этой семейной системы: «Посмотрите, ну посмотрите же, у нас, оказывается, не все в порядке». Она принимает на себя роль заболевшего, «паршивой овцы». Ее функция – объединять и успокаивать семью: «С нами-то все в порядке, вот только эту исправим, и все будет снова замечательно». Таланты и реальный вклад в семью Мирабель игнорируются, ей положено быть «странной», неудачливой, действующей некстати. Хотя на самом деле именно Мирабель оказывается наиболее чувствительной к потребностям другим, способной к гибкости и изменениям. Именно она находит силы вступить в конфликт с бабушкой Альмой, и в итоге по-настоящему увидеть и оценить ее путь и непростую судьбу.

Как психотерапия могла бы помочь семье Мадригаль

Возможно ли исцеление дисфункциональной семьи? Безусловно, да. Но так как это травма, полученная в системе, то есть в ней участвовала группа людей + ее воздействие длилось несколько лет, то и на гармонизацию ситуации потребуется значительное время. Нередко детям, выросшим в таких семьях, показана групповая терапия, где они получают опыт взаимодействия с другой системой, в которой работают другие правила, а также признаются чувства других и их границы. Хорошим решением может быть сочетание личной и групповой психотерапии.

С каким запросом могли бы прийти члены семьи Мадригаль на психотерапию? Как она могла бы им помочь?

Альма

Вероятно, Альма пришла бы в терапию с вопросом: «Как мне сохранить семью? Как мне сделать так, чтобы они снова были счастливы?». Грамотный психотерапевт обозначит, что работать с другими членами семьи через Альму он не сможет. Возможно, со временем Альма осознает, что сама давно нуждается в поддержке, что она устала быть главой семьи и тревожиться за других. Она устала от контроля, но в глубине очень боится спонтанности, которая может вновь принести внезапную боль. Альма поймет, что уже много лет она – «ни жива, ни мертва». Но чтобы вернуться в чувства и жизнь, надо признать факт смерти. Завершение процесса горевания и, возможно, работа с шоковой травмой и ПТСР – это то, чему будет посвящена ее психотерапия.

Мирабель

Мирабель может прийти к психотерапевту с запросом на повышение самооценки, а также с темой самореализации. «А есть ли у меня талант? А если я сделаю что-то хорошее, меня не обесценят снова? Как мне научиться не раниться так сильно, если меня сравнивают с другими?». На психотерапии она сможет получить опыт, когда внимание уделяется ей и только ей, когда она может занять собой все пространство сессии, напитаться доброжелательным и безоценочным вниманием и поддержкой. Вместо колючего и токсичного внутреннего критика внутри нее может поселиться одобряющий внутренний родитель. Возможно, следующим этапом психотерапии Мирабель смогут стать вопросы освоения своей агрессии, способов здоровой конкуренции, а также более открытого проявления своих талантов.

Джульетта

Мама Мирабель, возможно, придет в терапию с жалобой на свою усталость от роли целителя. В процессе психотерапии она могла бы получить опыт заботы о себе, убедившись в том, что психотерапевт достаточно устойчив и его точно не надо спасать. Возможно, она столкнется с тем, что у нее есть собственные раны, которые требуют внимания: например, травма от ранней потери отца, от того, что о ней заботилась «замороженная», выключенная из чувств мать. Может быть, чуть позже, по мере проработки детских травм и дефицитов, ей захочется больше легкости, например, просто печь пирожки для удовольствия, а не чтобы кого-то вылечить. А может быть, ей станут актуальны вопросы реализации себя где-то помимо кухни.

Пепа

Пепа могла быть прийти к психотерапевту с запросом преодолеть эмоциональные «качели», которые ее истощают, нарушают качество сна и аппетит, вредят отношениям. Ей могли бы быть показаны техники телесно-ориентированной терапии по контейнированию эмоций, дыханию, заземлению. Вместе с терапевтом она могла бы моделировать ситуации, в которых она училась бы проявлять эмоции экологичным способом. Также Пепе могла бы быть полезна работа с образом внутренней матери, которая из нестабильной, холодной и игнорирующей фигуры могла бы трансформироваться в устойчивую и принимающую. В итоге у Пепы внутри может сформироваться убеждение: «Если я буду ощущать свои эмоции в полной мере, другие люди выдержат и не покинут меня. Другие люди способны самостоятельно позаботиться о своем собственном эмоциональном состоянии».

Бруно

Запрос Бруно, вероятно, был бы связан с травмой брошенности и предательства. Быть изгоем – непростой опыт. Скорее всего, ему понадобилось бы время для того, чтобы научиться вновь доверять в отношениях – это то, что прорабатывается в длительной психотерапии. Другая тема Бруно – это застревание в магическом мышлении (в норме характерно для детей 2-4 лет): «Все, что я говорю, сбывается, я несу ответственность за события в мире». Еще один важный запрос Бруно – творческая самореализация: «На самом деле я хочу быть актером, мне можно?». Новая здоровая установка Бруно могла бы быть такой: «Я могу ляпнуть что попало, и ничего страшного не произойдет. Я не контролирую судьбу. Даже если люди расстроятся от того, что я сказал, они справятся. В творчестве и театре я могу начать пробовать выражать себя свободно и беззаботно. В профессии актера или писателя я могу проявить свою магию, завораживать людей своим словом».

Изабелла

Ей важно было бы проработать тему агрессии. «Могу ли я проявлять агрессию напрямую, а не только пассивно? Могу ли я быть неидеальной, уделять меньше внимания своей внешности? Могу ли я не сексуализировать свои контакты и не устраивать из всего шоу? Если я не буду все время делать что-то восхитительное, меня будут любить? Могу ли я показывать когти и зубы? Могу ли я иногда расслабиться и быть серенькой, не выделяться?». Возможно, в дальнейшем Изабелла захочет попробовать использовать свою витальность и базовую сексуальность не только для привлечения мужчин, но и для того, чтобы проявляться в творчестве, а может быть даже в построении карьеры. Ей может быть интересно исследовать свою хищность, самодостаточность, самостоятельность и амбициозность. В таком случае психотерапевт может предложить ей психодраматические техники по освоению ролей Начальника, Эксперта, Лидера мнений и т.д.

Луиза

Очень вероятно, что она бы пришла на психотерапию с темой выгорания, истощения и с набором соматических симптомов. Скорее всего, в самом начале психотерапевт рекомендовал бы ей наладить режим питания, сна и отдыха. Внутренние вопросы Луизы могли бы звучать так: «Если я расслаблюсь и отдохну, этот мир не рухнет? Если я не буду обслуживать других, меня не бросят? Они точно справятся без меня? Могу ли я войти в контакт с потребностями своего тела не только через соматизацию и болезнь?».

Внимание и теплая поддержка психотерапевта будут ей необходимы в начале психотерапии. В дальнейшем ей, скорее всего, придется столкнуться с чувством вины, под которым скрываются тонны накопленной внутренней агрессии. Вместе с психотерапевтом Луиза будет учиться признавать свою злость, называть ее и учиться конструктивно предъявлять. Следующей в психотерапии Луизы может стать тема сексуальности: «Могу ли я быть женственной и игривой, а не только тягловой лошадью? Могу ли я чувствовать удовольствие?». Вполне вероятно, что на первых порах Луизе было бы полезно совмещать личную и групповую терапию, может быть, какое-то время походить на группу «12 шагов для созависимых».

Долорес

Двоюродная сестра Мирабель могла бы обратиться к психотерапевту с темой женской конкуренции, может быть, даже треугольных отношений. Другие вопросы, которые могла бы решать Долорес: «А могу ли я не быть на вторых ролях? Почему я выбрала для отношений мужчину своей сестры? А можно ли мне не только слушать, но и открыть рот и сказать? Могу ли я использовать то, что я чую, только для себя?». Скорее всего, на сессиях было бы уделено внимание роли отношений родителей в жизни Долорес (вечно нервной и нагруженной проблемами Пепы и игривого и танцующего Феликса).

Камило

Родной брат Долорес мог бы прийти на психотерапию для проработки травмы невидимости: «Какой я на самом деле? Я талантливо имитирую других, но что я могу нести в этот мир? Могу ли я проявить в этом мире свою суть?». Камило подойдет психотерапевт, который способен говорить на экзистенциальные темы, не «вестись» на юмор (защиту Камило) и видеть его глубину за внешней бутафорией. Другим запросом Камило может быть преодоление сложностей в построении серьезных, длительных и глубоких отношений (поверхностные связи он строить уже умеет).

А вот Антонио – на данный момент самый здоровый ребенок в семье и, возможно, ему психотерапия не понадобится.